- Южная Африка - в поисках земли обетованной
Вячеслав Рындин, 2003 г.
Мой "опыт выживания за рубежом" - это нескончаемые личные впечатления от сопоставления двух систем медицинского образования, двух систем формирования медицинских работников, двух систем функционирования институтов здравоохранения. Это сопоставление не преднамеренное - меньше всего меня в жизни привлекали эти аспекты медицины, Жизнь сопоставляет меня, уродливый медицинский продукт советского производства, с довольно скромными потребностями африканского общества. Сопоставление выявляет, что я не вписываюсь, не влезаю в стандарты, заданные моим работодателем. А жить-то нужно - и мне приходится гнуть и переделывать себя, с матюгами вспоминая alma mater, профессоров и молодость, растраченную на покорение фальшивых вершин.
Первые восемь лет мой работы в Африке в рамках советских контрактов нельзя засчитывать в опыт общения с местными системами, упомянутыми выше. С молоком нашей матери, КПСС, впитанного советского хамства хватало только на восприятие необычной местной патологии и удивительной природы-флоры-и-фауны: "Ах, какая проказа-слоновость-лифмома-Беркита! какая сонная-болезнь-малярия-шистозомиазис! какой укус крокодила-льва-бегемота! Каковы полу-отрубленная мачете шея - полу-оторванные советской противопехотной миной ноги ребёнка - развороченный очередью АК-47 живот!!!", "Ах, какой лунный ландшафт! Красные холмы с картин Чурлёниса! Колобусы-куду-жирафы-и-гну! Зажигательные-кабовердианки-и-сенегалки-лиловые....". Все эти годы работы в Африке мы ежедневно чувствовали локоть коллеги-соотечественника (весьма часто под собственным ребром) и тесную опёку родного коллектива, включая "специалистов-по-сельскому-хозяйству", обеспечивающего тебя в избытке отравленным духом Родины нашей.
Десять лет назад я отправился в "свободный полёт" по Африке.
Тоталитарный режим под постоянной опёкой родной КПСС парализует пытливость и приучает к халяве: я ни черта толком не знал о контракте - правах и обязательствах сторон. В Анголе люди, нанятые местным минздравом через посредстничество "Союздравзагранпоставка", годами не получали зарплату - и продолжали работать, боясь не только потерять заработанное, но и вернуться в хаос коллапса "развитого социализма".
Выживание около 200 советских людей поддерживалось за счёт специального магазина, которому власти Анголы разрешали закупать товары в соседней Намибии для продажи советским специалистам. Редко кто из нас проедал и пропивал в этом магазине более 200 долларов в месяц. За оставшуюся часть зарплаты каждый из нас ежемесячно аккуратно расписывался в ведомости, предусматривающей перевод этих денег на наши счета во "Внешторгбанке". Вот именно эту часть денег не было возможности получить годами.
Тёмное дело - где блуждали эти деньги годами. Простой подсчёт выявляет какие суммы застревали в кулуарах "Союзздравзагранпоставка": каждый из 200 докторов ежемесячно доверял "загранпоставке" перевод на свой счёт во "Внешторгбанке" 500-600 долларов (200 х 500-600) =100-120 000 долларов в месяц... х 12 = 1.200 000 - 1. 440 000 долларов в год.
Даже если эти деньги просто положить в банк под скромные 3 процента годовых, навар уже неплохой... А если их ссудить под 10-15 процентов годовых - очень даже хороший! Самое смешное было узнать, что по сообщениям советских газет "Внешторгбанк" лопнул несколько месяцев назад. Спрашивается: так куда же продолжала "Союзздравзагранпоставке" переводить наши деньги??? Животным чувством я просчитал опасность высиживания ситуации в Анголе и стал искать выхода.
Натолкнулся на выдающуюся личность бывшей Анголы - падре Мануэл Гарсия, основателя католической миссии и двух миссионерских госпиталей, один из которых он решил восстановить с разрешения двух воюющих сторон. Три экс-советских доктора вступили в устное соглашение с падре: один (акушер-гинеколог) поехал в Португалию для трёх месячного курса по изучению анестезиологии, другой (хирург) должен был приехать в восстанавливаемый госпиталь в августе 1992 и третий (педиатр) должен быть ждать вызова в Луанде.
Беспечность и юридическая неграмотность наша сейчас просто поражает! Ну, да, да, да, падре - честнейший человек, но кто финансово обеспечивает наше соглашение с ним? Падре было без несколько месяцев 80 лет - если помрёт, кто внесёт в университет Лиссабона обещанную плату за обучение нашего акушера-анестезиолога? Да, да, да, он уже закупил на 1000 000 долларов оборудования для госпиталя, а что дальше? Кто будет дальше закупать оборудование и медикаменты, выплачивать зарплату работникам госпиталя и оплачивать пусть даже минимальное функционирование его?
Нашего гинеколога хватило только на вопрос: "Слав, я понимаю, что богатые люди вверяют падре свои пожертвования на госпиталь. А каким образом они это делают - дают ему в карман наличными, чеками на его имя? Или у него есть специальный счёт для нужд госпиталя?" Меня хватило только для ответа на моральную часть вопроса: "Он не от мира сего - нам этого не понять! Для него миссия/госпиталь и его личная жизнь слиты воедино... "
Но это было глупостью... Падре был непокорен в своей миссионерской деятельности - все его свершения не входили в план деятельности ордена, членом которого он состоял, а потому он сам добывал средства для их осуществления. В прошлом строительство и поддержание миссии и госпиталей осуществлялось в основном на пожертвования, поступавшие через подписной лист от богатейших португальцев колониальной Анголы. Падре не понимал, что колонии ушли в прошлое, ушли в прошлое богатые колонизаторы и унесли с собой подписные листы для пожервований на благотворительные цели. Я понял это только после приезда в прошлое - в знаменитый когда-то Hospital Voga, что расположен в 30 км от красивого городка Quito - столицы ангольской провиции Bie.
Второй нашей общей глупостью было наша готовность работать хирургом и акушером/гинекологом в госпитале с персоналом в 3 человека. Кто будет обеспечивать общее обезболивание? Ведь советская медицинская школа не предусматривает подготовку выпукников мед.институтов, готовых к роли анестезиолога прямо со школьной скамьи .
На что расчитывал наш акушер/гинеколог, отправившийся для освоения анестезиологии в течение трёх месяцев??? Он позже писал мне: "Тут португальцы надо мной смеются: "Мы изучаем анестезиологию три года, а этот русский хочет освоить её за три месяца."
.. В период мой подготовки к отправке на восстановление госпиталя падре Гарсия мысленно я рисовал себе картины, в который видел себя последователем Альберта Швейцера. Одним жарким луандским полуднем, прогуливая своего вельштерьера во дворе университетского госпиталя имени безвременно помершего товарища Америко Боавида, я заглянул в полуразрушенное здание библиотеки госпиталя. Но полу многочисленных помещений в перемешку с кошачьим и человечьим дерьмом бесформенными грудами возвышались старые медицинские журналы, однако на некоторых стелажах лежали покрытые толстым слоём пыли толстые медицинские фолианты, изданные не менее 30-40 лет тому назад на португальском, французском, английском и испанском языках. Пробормотав про себя: "Прости, Господи, это для нужд миссионерского госпиталя!", я отобрал десятка четыре книг по основным медицинским специальностям , которые в тот же вечер перевёз с помощью нейрохирурга Бориса Полякова в дом католического священника, у которого обычно останавливался падре Гарси.
Через три-четыри недели после этого события мне удалось получить место в самолёте и я прибыл в распоряжение моего испанца падре Гарсия, 80 лет, который в обществе португальского фармацевта сеньора Нунеша, 76 лет, контролировали постепенное прибывание грузов для нужд госпиталя. ...Наша святая троица терпеливо просидела три месяца, но второе рождение госпиталя Voga так и не состоялось. Мне удалось вовремя унести ноги из этой горящей точки Анголы.
С 20-тью американскими долларами в кармане я прибыл в столицу Намибии город Виндхук. В Намибии доктора (русские, по крайней мере) были не нужны. Я решился отправиться в ЮАР. При этом у меня не было ни малейшего представления о том, как готовят врачей в этой стране, как функционирует служба здравоохранения. В мыслях я так видел свою нишу в обществе медиков ЮАР: "Буду руководить практикой студентов в каком-нибудь отдалённом от больших центров госпитале...".
Долетавшие до меня скудные куски информации "частная медицина - этой очень хорошо", "государственная медицина - очень даже неплохо для выходца из СССР", "докторам в ЮАР дают дом в рассрочку", "врачей-иностранцев посылают работать только со СПИДушными больными" трансформировались в моём неграмотном мозгу в уродливые формирования жалкого мировосприятия совка: "частная медицина - это когда тебе за каждую операцию отстёгивают большие бабки... в долларах ... ну 1000, а может даже и побольше...", "неплохая зарплата врача государственного госпиталя - это когда у тебя есть машина...", "кто даёт дом? - государство, наверное...", "работа со СМПИДушниками? - но я ведь мечтал работать в лепрозории..."
Информацию о необходимости сдачи каких-то экзаменов мой мозг тогда явно не воспринимал адекватно: если бы я хоть на одну минуту воспринял это реально, в следующую минуту я бы уже направился в сторону дома - какие экзамены по медицине на английском языке можно сдавать на шестом десятке? Первым надежным источником информации о медицинских экзаменах в ЮАР была для меня супружеская пара пожилых миссионеров-африкаанеров, которых я встретил на лётном поле аэропорта Лобиту, последнего города Анголы, где наш шестиместный самолётик приземлился для дозаправки горючего. Эти посланцы Господа дали мне телефоны своих детей, которые помогали какому-то русскому доктору в английском для сдачи экзаменов Мед. Совета. "Сейчас семья этого доктора в Свазиленде - они очень счастливы!" - напутствовали меня миссионеры.
Только безумство придаёт храбрости. Безумным меня сделала ситуация в России во время августовского путча 1991, год работы в Луанде, три месяца в госпитале Voga, три недели путешествия из ангольского города Уамбо через столицу Намибии Виндхук в столицу края мира Кейптаун.
Я позвонил в Преторию профессору Манелл, автору серии публикаций по хирургии рака пищевода, с которой я состоял в переписке ещё со времён моего посещения Америки. Посколько хирургия рака пищевода было, пожалуй, единственным разделом в медицине, о чём я имел хоть какое-то представление, мне казалось, что я мог бы быть полезным в её отделении на каких-нибудь третьестепенных ролях.
Выяснилось, что профессор Манелл оставила свою академическую карьеру и полностью переключилась на частную практику. Далее она сказала, что для работы в ЮАР каждый врач-иностранец должен сдать медицинский экзамен в Медицинском Совете страны, который проводится два раза в год. Доктор Маннел выразила готовность мне помочь на время ожидания экзамена и время необходимое для моей регистрации - подыскать для меня работу техника долларов на 500 в месяц. Предложение ставки техника сухим спазмом сдавило горло доктора наук и бывшего ведущего научного сотрудника. Мне ещё хотелось просто увидеть эту женщину - мастера хирургии рака пищевода и я выпросил у профессора Манелл разрешения посетить её оффис в шикарном районе Йоханнесбурга после того, как я утрясу свои дела в Претории.
После моего общения с зав. отделом экзаменов и регистрации Медицинского Совета ЮАР миссис фон Рейнсберг я как-то сразу скукожился и понял, что с моими знаниями английского и медицины я не могу расчитывать на преодоление без разбега неожиданно вставшего передо мной препядствия. К счастью, я не потерял телефоны детей миссионеров, предсказавших моё будущее движение в ЮАР через Свазиленд. Я вышел на первого русского доктора крошечного горного королевства свазей. Добрый доктор Игорь Петров, мыкания которого в дальних забугорьях заслуживают специального описания, свёл меня с доктором Хаиндом, Преседателем Совета Попечителей миссионерского госпиталя в Манзини (Свазиленд). Я был приглашён на интервью в госпиталь.
Перед вылетом в Свазиленд я посетил оффис доктора Манелл, оффис специалиста хирурга в частной Rosebank Clinic, Johannesburg. Этот визит оказался полезным курсом в длительном излечения от совковой хамской спеси - здание клиники, кабинет, секретарши, профессор, её австралийский английский. Австралийка Элвин Манелл, по словам Димы Дмитриева, лесбиянка, но какое это имело сексуальное значение в тот момент для полудохлого русского выдавливающего что-то маловнятное через дырки сгнивших зубов своего рта. Русский думал только о том, как бы поскорее и поприличнее свернуть свой визит: "Зачем я сюда пришёл?" "Так вы летите в Свазиленд... Там много рака пищевода, я оперировала некоторых больных из этого королевства. "
Интервью в госпитале миссии Nazarene Church прошло успешно - меня взяли на работу на следующих условиях: "Вы будeте выполнять работу Medical Officer в хирургических палатах. Поскольку у вас сейчас нет ваших дипломов, то до их прибытия вы будете работать под наблюдением американского доктора Полларда. Жить вы можете в комнате для студентов. До прибытия ваших бумаг вы будете получать зарплату студента - 500 долларов в месяц... Когда придут ваши бумаги, вы получите полностью вашу зарплату начиная с сегодняшного дня из расчёта 1300 долларов в месяц". Степени моей удачи никто в России и сейчас не сможет понять, а я и тогда не очень осознавал этого.
Ну, во-первых, ни в одной стране цивилизованной части мира иностранец с туристической визой не имеет права на трудоустройство. Нарушители строго наказываются: работодатель - штрафуется, а работник - изгоняется из страны. У меня в момент приёма на работу в госпиталь свазилендского города Манзини была туристическая виза. Иностранец может быть принят на работу только при наличии у него специальной "рабочей визы". Подача заявления на получение такой визы принимается только вне страны, т.е., в моём случае, для законного оформления моего пребывания в роли врача госпиталя я был обязан выехать из Свазиленда.
К моему заявлению на получение "рабочей визы" я должен был приложить так называемое "приглашение на работу" из госпиталя, заверенное иммиграционными властями страны; в этом "приглашении" мой работодатель должен доказать, что внутри страны он не смог найти на предлагаемое мне место никого из местных жителей - на заверение такого "приглашения" в условиях бюрократической системы горного королевства могли уйти многие недели. С момента подачи заявления в посольство Свазиленда в Претории на выдачу "рабочий визы" до выдачи решения по нему (не всегда положительного!!!) официально уходит до трёх месяцев. Легко прикинуть сроки, на которые можно было растянуть моё оформление на работу.
Во-вторых, во всех англо-язычных странах в целях контроля за качеством по целому ряд специальностей существуют специальные профессиональные советы, регистрация в которых является необходимым условием работы специалиста. Меня приняли на службу без каких-либо регистрационных сертификатов Медицинского Совета Свазиленда. Я был рад несказанно, поскольку жить в 12 000 км от Родины на подания добрых людей я уже изрядно устал. Поймёт ли кто-либо это? В один из дней 2000 года мой друг и начальник католик Андрей Маховский, прозванный профессором Лукманом за его мягкость бишопом, вдруг сказал мне: "Слава, я сейчас посмотрел на людей, ожидающих на углу улицы хоть какой-нибудь случайной работы, и подумал: какое же это счастье - иметь работу!"
Я с огромным энтузиазмом приступил к первой своей работе в "свободном полёте". Студенческая комната, отведенная мне для жилья, находилась на втором этаже административного корпуса рядом с библиотекой в пару сотен 10-20 летней давности книг по основным медицинским специальностям - это было как раз то, что мне было больше всего нужно в тот момент. Работы было много: около 40 коек в мужской палате, 25 коек в женской палате, 15 детей, 1-3 больных в частной палате. Три операционных дня в неделю. Раз в неделю поликлинический приём хирургических больных - от 50 до 70. Дежурства каждый третий (а бывали периоды - и каждый второй) день: во время дежурств тебя не только вызывают на каждую разбитую пьяную морду, но и для выполнения кесаревых сечений или выкабливания матки по поводу кровотечения.. Естественно, что переломы тоже твои.
Как я выяснил только через 5 лет, Medical Officer - сама низшая врачебная ставка в англо-язычных странах. Выжил я на такую низкую зараплату со своёй семьёй только за счёт огромного количества оплачиваемых дежурств и за счёт бесплатно предоставленного мне жилья-воды-электричества. Мне удалось получить с госпиталя деньги, потраченные мною на проезд из Луанды в Свазиленд, а также стоимость авиа-билетов для моей жены и двоих моих детей по маршруту "Москва-Мбабане". Контракт с госпиталем составлялся на два года. Каждые два года контракт возобнавлялся и мне выплачивали мой пенсионный фонд, собранный из моей зарплаты за два года. Каждые два года всем членам моей семьи были положены авиа-билеты до Москвы и обратно (в случае возобнавления контракта) - мне удалось войти в преступный сговор с авио-кампанием и обменять уже оплаченные госпиталем авио-билеты на наличные. Эти "пенсионные" и "авиационные" деньги позволили мне купить подержанную машину и платить за обучение моего сына в университете, а моей дочери - в школе ЮАР.
Наш работодатель, американская Nazarene Church, не оплачивала нам ни медицинского страхования, ни профессионального страхования. За мой самоотверженный труд, полагаю, Господь охранял здоровье всей нашей семьи - за все пять лет мне ни разу не пришлось столкнуться с вопросом о надобности медицинской страховки в этой части мира. Однако мою явную профессиональную недостаточность в эктремальных условиях миссионерского госпиталя не смогло прикрыть и Божье расположение ко мне: умер леченный мной ребёнок и убитый горем отец по совету адвоката подал на госпиталь в суд.
Когда Chief Medical Officer Джек Хикл, американец с Аляки, показал мне письмо от адвоката, я сказал: "Доктор, я могу предположить только чисто теоретически, что причиной гибели ребёнка является моё неправильное действие. Но чтобы я ни сказал, мы проиграем в суде только из-за одного вопроса: "Доктор, а вы имеете регистрацию Медицинского Совета Свазиленда?" Если бы такой случай произошёл годом ранее, то убийственным для меня вопросом на суде мог стать и другой вопрос: "Доктор, а у вас есть "рабочая виза" для пребывания в стране?" Но к тому времени "рабочую визу" мне уже удалось получить, воспользовавшись приходом в иммиграцинный оффис нового начальника - одного из сотен принцев Дламини, который совершенно был не в курсе своих обязанностей. Вопрос о регистрации споткнулся на упорство Регистрара Мед. Совета доктора Шонгве, который заявил, что "ни один русский доктор не будет зарегистрован в Свазиленде".
Американец Хикл смог убедить доктора Шонгве чуть-чуть исправить его выражение: "Больше ни один русский доктор не будет зарегистрирован в Свазиленде!". В результате такого исправления все три русских доктора, уже работавшие в то время в миссионерском госпитале, были зарегистрованы. Госпиталь выплатил отцу погибшего ребёнка 10 000 долларов - огромная сумма для несчастного свази. И доктор Хикл настоял на необходимости профессиональной регистрации всех врачей госпиталя - 1000 долларов в год за каждого. Ещё через полгода мне удалось уломать доктора Шонгве рассмотреть мои бумаги из Анголы, в которых указывалось, что я уже работал в должности Consultant in Surgery. В результате я получил из Мед. Совета Свазиленда сертификат о своей регистрации "Специалист по Общей Хирургии".
Я принёс сертификат доктору Хиклу: "Джек, я могу расчитывать на повышении оклада?" "Доктор Слава, у нас нет сейчас для вас должности специалиста-хирурга... Единственная такая должность , которая была в госпитале, занята доктором Дежени.. " (Молодой эфиопский доктор Дежени прибыл в госпиталь на два года позже меня. Я переживал, конечно, фиаско с зарплатой, но не питал неприязни в молодому эфиопу, который, если смотретть правде в глаза, имел более правильную подготовку по хирургии, нежели мои отрывочные знания, добытые кустарным путём и грубой практикой) С учётом всего хорошего, что сделали для меня американцы момента моих первых дней в госпитале, мне просто было глупо обижаться на Джека.
К этому времени я уже сдал экзамены в Медицинском Совете ЮАР, что давало мне право на получение ограниченной регистрации и права найма на работу в государственном госпитале ЮАР. Наши с женой мечты о домике на берегу тёплого окиян-моря начинали примать реальные очертания - так стоило ли огорчать нашу светлую радость мелочными обидами? Кроме того, денег у госпиталя не было не только для меня - госпиталь вступил в полосу финансовых трудностей, описание которых поможет читателю понять систему финансирования некоторых госпиталей в этой части света.
(из письма дочери)
...В нашем сказочном королевстве есть, как и положено в любой стране Британского Содружества, своя (ну это ещё вопрос - "своя" ли?) газета "Times of Swaziland" - довольно безграмотный, дерьмового вида и, особенно, содержания единственный в стране "ежедневник", финансируемый из ЮАР. Газетёнка, как ей и положено, живёт скандалами. Свою индивидуальность и независмость она проявляет нападками на существующую традиционную систему правления (англичанами подогнанная под современность до-колониальная иерархия власти): вожэди на местах, аристократы - род Dlamini, возглавивший в своё время борьбу свазей за независимость против захватчиков зулу (куда ни плюнь - всё в какого-нибудь Дламини попадёшь, а то и в принца) и король тз рода Dlamini.
Демократичность свою газетёнка демонстрирует поддержкой руководителей Свазилендской Федерации Трейд Юнионов (SFTU - СФЕЮ) в устремлении последних разрушить хлипкую экономику страны через всеобщие забастовки (здесь они называются "toyi-toyi" - знакомые всем нам с детства из книжек по Африке пляски с подпрыгиванием то на одной, то на другой ноге с песнями и выкриками, зовущими если не к топору, то уж определённо к разрушени., уему я сам был свидетьель). Члены СФТЮ - в абсолютном большинстве неквалифицированные рабочие-свази (любая мало-мальски квалифицированная работа выполняется здесь более трудолюбивыми и миролюбивыми, более сообразительными и более шустрыми мозамбиканцами - жестянщики, механики, слесари, строители) - конечно же нуждаются и в лучших условиях труда, и в повышении зарплаты, и много ещё в чём.
И существующая политическая система, конечно же, вороватая: воруют прямо и косвенно (через взятки от местных и иностранных компаний). И собранный каким-то смешным образом парламент занимется обсуждением не менее смешных (для нас!) вопросов, а именно: "Член парламента Шонгве заявил, что запрещение министрам брать с собой в зарубежные поездки жён (множественное число!) способствует развитию содомии и лесбиянства." А что? Ничуть не менее актуальная проблема для свази, нежели для американцев проблема признания прав гомосексуалистов. У кого что болит...
На каком-то этапе моего пребывания в Свазиленде я стал обращать внимание на появление в газетёнке серии публикаций злобного характера против нашего миссионерского госпиталя. Чёткая постоянность как в периодичности, так и в негативном характере публикаций не оставяла сомнений в организованном характере акции. Особых поводов к подобным нападкам госпиталь не давал, поэтому журналисты пользовались слухами, печатали полу-правду, а то и откровенную ложь. Почему таким вниманием пользовался только наш RFM-Hospital? Есть и другие государственные и миссионерские, частные госпитали и клиники... Потом выяснилось, что у кого-то в правительстве есть идея построить в городе Манзине новый модерновый госпиталь. Идея-то хороша, а есть ли на это деньги у страны с коренным населением в 1 млн человек?
Новый госпиталь! Это же заказ для частной строительной компании - кто пробъёт идею через парламент, тот получит хороший гешефт от компании! Кроме того, новый госпиталь - это же новые посты для чёрных чиновников! Откопали, наконец-то, газетчики нечто существенное в деятельности нашего госпиталя. Наш госпиталь - частное предприятие , принадлежащее церкви Назарен, которая подрядилась у государства Свазиленд за определённую сумму лечить всех, кто придёт за помощью.
Началось это всё ещё в эпоху колониализма. Затем предыдущий король автоматически продлили это соглашение с церковью. Нынешний Председатель Совета Попечителей доктор Хаинд - сын основателя госпиталя дктора Самуэля Хаинда, чьим именем названа улица, на которой стоит наш госпиталь, - был министром здравоохранения Свазиленда и горячо поддерживал госпиталь. После этого прошло несколько туров смен правительства - и ни у кого не вызвала сомнений законность финансирования госпиталя. Вдругн объявили: никакого соглашения между правительством и госпиталем нет, госпиталь не отчитывается перед правительством, они тратят деньги не поймёшь куда и вообще - воруют!
Кинулись искать бумаги - договор, контракт, соглашение. Ничего нет - более 50 лет госпиталь и правительство работали (и как показало последующее расследование - работали без малейших финансовых нарушений, не говоря уж о каких-то злоупотребленияъх!) без всяких бумаг, на основе чисто "джентльменского соглашения". Молему совковому уму это было просто не достижимо! Церковь постоянно подпитывала госпиталь подношениями из США: небольшие партии лекарств, оборудование, техника и т.д. Пусть иногда и не новое, но всё-таки годное для работы на какой-то срок. И врачи американские постоянно наезжали для бесплатной работы - на пару недель, на один-два месяца... и студенты. И все эти люди даже платили за своё проживание и питание в госпитале. И так было все 50 лет! Во сколько это можно оценить?
А постоянный врачебный персонал и часть мед. сестёр - в основном американцы-миссионеры - вплоть до моего приезда в декабре 19992 года оплачивался Международной церквоью Назарен. Деньги, получаемые с государства свазей, шли на поддержку госпиталя, его технического и медицинского оборудования, на питание больных, на покупку медикаментов, содержание 5 клиник в сельской местности (клиника - по российским меркам представлет собой не более, нежели фельдшерско-акушерский пункт) и Медицинский колледж, готовящий медицинских сёстёр для страны. Следует отметить, что демонстрацией признания Медицинским Советом ЮАР высокого уровеня медицинской помощи в нашем госпитале является занесение его в список госпиталей региона, стаж работы в котором засчитывается Реджистрарам по хирургии и акуушерству и гинекологии в пятилоетнем курсе их обучения.
Мед. сестёр, выпущенных Сестринским колледжем нашего госпиталя, с большой охотой берут на работу в государственных и частных госпиталях ЮАР (в свою очередь сёстры ЮАР высоко котируются в Англии, Саудовской Аравии и Арабских Эмиратах). В один прекрасный день в ноябьре 1996 года новый министр здравоохранения Свазиленда (четёртый за время моего пребывания в стране) распррядился преотсановить финансирование госпиталя (а заодно - и всех других миссионерских госпиталей в старне) и установить расследование финансовой деятельности администрации. Моментально прервались все связи госпиталя с компаниями - поставщиками медикаментов, перевязочных средств и оборудования.
Админитсрация госпиталя объявила через средства массовой информации, что госпиталь вынужден ограничить свою деятельность оказанием только экстренной помощи: все больные, которые могут добраться бех угрозы для их жизни до столицы страны Мбабане, должны обращаться за медицинской помощью в государственный госпиталь. Через пару недель министр здравоохранения объявила, что финансирование госпиталя восстановлено. Но это было полу-правдой: нам дали денег только на выплату основного окалада и затрат на минимальные нужды госпиталя. Для врачей эта "полу-правда" состояла в том, что не было оплаты дежурств (а это половина нашей месячной "получки"), не было положенных в конце двухлетнего контракта билетов на Родину и не было выплаты "пенсионных" - 30% от основной зарплаты за два года. Для многий врачей это означало крушение многих планов - в первую очередь оплаты учёбы детей.
Врачи собрались на митинг. Постановили написать письмо к администрации: "Что нам делать? Мы не можем в таких условяих НОРМАЛЬНО ВЫПОЛНЯТЬ СВОИ ОБЯЗАННОСТИ. Просим вас решить эту проблему в течение двух дней." Администрация расценила такое наше обращение как угрозу забастовкой. (Интресная постановка вопроса: Когда администрация приостановила деятельность госпиталя, это забастовкой не называли. А такое же решение коллектива врачей - забастовка!)
Доктор Хикл, "главный врач" сказал: "Я душой - с вами. Не для протокола: Решение Совета Попечителей о сокращении активности госпиталя в связи с прекращением финансирования принималось по моей рекоммендации. И я вообще не понимаю, почему в моё отсутствие Совет Попечителей принял решение возобновить деятельность госпиталя в полном объёме при явном отсутствии со стороны правительства восстановления финансирования госпиталя в полном объёме. По долгу службы я не могу вас поддержать. И вы должны начать работу: вы все - иностранцы, у вас будут неприятности - с продлением "рабочей визы", получением в Мед. Совете страны "Good Standing Certificate" (своего рода "характеристика с предыдущего места работы", необходимая для переходя на новое место работы)..."
Я посоветовал коллегам начать работу: "Никто из верхов в этой стране и не почесался от того, что по капризу министра здравоохрарения крупнейшщий госпиталь в стране уже три месяца не работает нормально. Страдают неимущие свази, страдает персонал госпиатля, но не члены правительства - они, при нужде, едут лечиться к частным врчам или в ЮАР. В такой ситуации попытки давления на правительство бесполезны - мы проиграем! Пошли работать и молить Бога, чтобы всё это поскорей закончилось." Комиис закончила работу, а денег нам и по сей день (февраль 1997 года) полностью не выплатили. Надежда на то, что новый финансовый год в этой части Африки начинается с 1-го апреля и деньги все-таки будут.
Хиклу я сказал: "После опубликования данных о ежегодном дефиците бюджета в 150 000 000 рандов я понял, что вся это возня с гопиталем - просто трюк. Они всегда начинают воровать из бюджета образования и здравоохранения.... во всех странах ... и не только Африке. Они инспирировали забастовку учителей на два месяца, а потом объявили: оплаты за время забаствоки не будет! Не трудно подсчитать их экономию: даже на 1000 учителей Свазиленда с окладом в 3 000 рандов за два месяца это составит 6 000 000 рандов. Они инсипирировали приостановку финансирования миссонерских госпиалей, а потом пошли на его только частичное восстановление (примерно в объёме 30%)" на пять месяцев. Очень нетрудно подсчитать: только на нашем госпитале они сэкономили 5 000 000 рандов."
..... Для меня получение "пенсионых" и "авиационных" денег по окончанию второго контракта с госпиталем было архи-важно - подоспел срок упаты за учёбу сына в университете Кейптауна. Мне удалось объяснить доктору Хиклу мои трудности, а тому удалось уговорить бухгалтера наскрести для меня минимально требуемую мне сумму - остальные деньги мне обещали выплатить в ближайшие 3-6 месяцев. Не могу сказать, что меня это очень радовало, но мне не хотелось омрачать своего прощания со Свазилендом, с миссионерским госпиталем. Когда-то я мечтал перед отъездом из Свазиленда устроить прощальный вечер, но сейчас денег не было и "пати" не состоялось.
В день прилёта в ЮАР моей жены с сыном и дочерью в августе 1993 нас приютил на ночь в своём доме в Йоханнесбурге пастор церкви Назарен в Манзини. У этих людей мы останавливались ещё раз по пути на отдых в Кейптаун в ноябре 1993. Да и позже у нас с ними были чудесные отношения. В мыслях я давал себе обещание сделать хороший денежный взнос в церковную кассу, но в связи с упомянутыми финансовыми трудностями я решил просто сказать несколько слов в последнее воскресенье на утренней службе. Я просидел над обдумыванием моей прощальной речи весь вечер... Было ясно, что уже давно уехали те американские врачи, которые приняли меня на работу в госпиталь и сердечно помогали мне в самые позорные первые месяцы моей деятельности здесь... Медсёстры, которые натерпелись от меня за без малого пять лет совместной работы, не ходят в нашу церковь... Для кого говорить то? "Для меня самого!" - решил я. "Я не буду уважать себя, если просто уеду тихой сапой... Церковь, как минимум, помогла мне войти в английский язык..."
Не буду вдаваться в данном варианте рукописи в детали моёго "спича", просто отмечу, что там было название:
Dr's Slava "Good Bye"
"Living Water Church"
Sunday Morning service
(16 March 1997)
Приветствие на нескольких языках :
Сана бонане!
Гуд монинг!
Хуе море!
Бон диа!
Бон жур!
Добое утро!
Признание в любви:
"... я влюбился в Африку с момента моего первоего прибытия в Нигер 22 года назад...."
Благодарность:
"... в трудные для меня времена африканская земля дала мне убежище для жилья и возможность зарабатывать на хлеб. На африканской земле родился мой сын, на этой земле все трое моих детей начинали образование. ... "
Кустарным способом изготовленная молитва от всего сердца, заканчивающаяся словами:
" ...БОЖЕ, БЛАГОСЛОВИ АФРИКУ! - НКОЗИ, СИКИЛЕЛА АФРИКА!
БОЖЕ, БЛАГОСЛОВИ СВАЗИЛЕНД! - НКОЗИ, СИКЕЛЕЛА СВАЗИЛЕНД!"
Даже упоминался известный подвиг Войно-Ясинецкого:
"...Представьте величие его акта в атмосфере коммунистического террора..."
Констатация нынешней политической ситуации:
"... несколько лет назад я даже и представить себе не мог на этом месте - кафедре пастора протестанской церкви в Африке - и смотреть в лица людей с различных уголков земли. ... А сейчас я могу это делать и я делаю это, и я нахожу, как прекрасны вы христиане Африки (Свазиленда, Южной Африки, Мозамбика, Замбии, Нигерии, Заира, Уганды, Ефиопии), христиане Европы, Азии, Америки, Австралии и даже Новой Зеландии!..."
И оценка её результатов:
"... Вам нужно чудо? Не ходите в поисках чуда далеко: чудо здесь, в этом храме, где мы все вместе - люди различых рас, культур и языков - связаны Любовью Господа нашего...."
Откровение:
"... человечество 20-го века преодолело влияние анти-христианских теорий фашизма и коммунизма, базирующихся на рассовой ненависти и кровавой классовой борьбе. ... Сотни миллионов людей были убиты прежде, чем человечество убедилось в том, что невозможно построить правый мир на крови. .."Профессиональные лечебные рекомендации: "... Какое лекарство может очистить часть человечества, уцелевшую в кровавых расовых и классовых бойнях? - Нет такого лекарства, ничего нет ... только кровь Христа. ..."
Просьба:
"... В мой самый последний день в храме "Живая Вода" я был бы счастлив услышать два гимна: "Свяжи нас вместе" и "Только кровь Христа"...."1. Bind us together, Lord!
Bind us together
With cord that cannot be broken.
Свяжи нас вместе, Боже!
Свяжи нас вместе
Узами, что не порвать.
Bind us together, Lord!
Bind us together
Bind us together with Love.
Свяжи нас вместе, Боже!
Свяжи нас вместе,
Свяжи нас Своей Любовью!
2. What can wash away my sin? -
Nothing but the blood of Jesus.
Что может смыть с меня мой грех?
Ничто, лишь кровь Христа!
What can make me whole again? -
Nothing but the blood of Jesus…
Что даст мне сил воспрянутть вновь?
Ничто, лишь кровь Христа...
Если завершить рассказ об этом волнующем событии просто фразой "Я сошёл с пасторского местка под пение упомянутых гимнов", то это не было бы правдой. А полная правда в том, что не смотря на мою предварительную, довольно хладнокровную, работу над составлением моего церковного выступления, я так расчувствовался, что слёзы сначала стали просто душить меня и не давали мне говорить, а потом они просто хлынули ручьём. Еле-еле я дошёл до места в моём "спиче", где молитва должна была быть произнесена по-русски. Тут я попросил мою Татьяну, стоявшую рядом, прочитать молитву. Жена оказалось эмоционально более устойчивой и спокойно справилась с текстом.
... Через два часа мы уже пересекли границу между Свазилендом и Южной Африкой и рулили по крутой горной дороге по направлению к столице Северного Трансвааля городу Питерсбургу, где я получил место в хирургическом отделении после успешной сдачи экзаменов в Медицинском Совете ЮАР.
Я открыл своего Бога в Африке Vyacheslav Ryndine
© Copyright: Вячеслав Рындин, 2003 г.